Провокация с дурным запахом - выводы члена СПЧ Евгения Мысловского по результатам проверки жалобы Толоконниковой

Напомним, что в понедельник 23 сентября, некоторые СМИ сообщили, что осужденная Надежда Толоконникова, которая отбывает наказание в исправительной колонии №14 общего режима для осужденных женщин (п. Парца) УФСИН России по Республике Мордовия, объявила бессрочную голодовку. Более того, по словам заключенной, администрация исправительной колонии №14 угрожает ей убийством. В связи с угрозами, она обратилась к уполномоченному по правам человека Владимиру Лукину, в Следственный комитет и еще несколько ведомств.
Мнения членов комиссии по результатам проверки жалобы заключенной Толоконниковой, несколько расходятся. Но в целом, сведения изложенные в жалобе, во многом не подтвердились.
Так, после посещения камеры, где пребывает осужденная , беседы с ней, член Общественной палаты Мария Каннабих сообщила, - «Я встретилась с Толоконниковой. В камере у нее тепло, одета она нормально и выглядит неплохо.. Я встречалась с девушками, которые работают вместе с Толоконниковой, и они утверждают, что никаких конфликтов нет и Толоконникова – нормальный человек». Мария Каннабих также уверена, что исправительная колония №14 – не самая плохая. «Наша пенитенциарная система находится не в лучшем состоянии. Есть проблемы и с медициной, и с материальной базой. Но колония, в которой находится Толоконникова, не самая плохая, средняя колония, – сказала Каннабих.
В свою очередь член президентского Совета по правам человека Илья Шаблинский сообщил, что сведения Толоконниковой о нарушениях соответствуют действительности. «Сведения Толоконниковой подтверждаются. Я уже поговорил с несколькими заключенными, у меня волосы дыбом встают», – заявил он.
Однако другой участник проверки, член СПЧ Евгений Мысловский сделал прямо противоположные выводы. Он заявил газете «ВЗГЛЯД», что изложенные Толоконниковой факты нарушения прав заключенных не подтвердились, а само письмо «явилось следствием провокации, хорошо запланированной еще 17-го числа».
«Мы собрали все документы, все проверили, просмотрели. Могу сказать одно: это провокация была запланирована 17-го числа ее адвокатом Хруновой и мужем Толоконниковой. Они пытались шантажировать заместителя начальника колонии – устроить ему неприятности, если он не выполнит их условий. Он все это записал на магнитофон и спокойно в тот же день отправил местному прокурору. На сегодня (у Хруновой и Верзилова) такие перспективы, что им самим скоро понадобятся адвокаты и правозащитники, если прокуратура возьмется за них как следует», – пояснил он.
Мысловский утверждает, что заключенные сами стремятся нередко работать сверхурочно.
«Я занимался проверкой фактов, о которых она пишет. Относительно превышения рабочего дня – вы слышали когда-нибудь о том, что такое сверхурочная работа? Это когда люди практически лишены материальной поддержки с воли, а на них висят иски, дети и родители, оставшиеся на воле. Они стремятся заработать как можно больше. Сплошной, принудительной эксплуатации нет, люди сами стремятся заработать. Сама Толоконникова говорит, что получала 29 рублей. Но она же не работала, а в последние месяцы у нее зарплата была 1096 рублей, в то время как у других заключенных – по 5–6 тысяч. Все это зависит от того, сколько человек работал, а она по четыре часа в день со своими адвокатами проводила», – сказал Мысловский.
Что касается заявление Шаблинского, Мысловский считает реакцией на неожиданное знакомство с жизнью в заключении, к которой тот не привык. «Дело все в том, что Шаблинский в первый раз в жизни в исправительной колонии, в первый раз увидел, как содержат людей, и он пребывает в ужасе. Интеллигентный профессор, что он может подтвердить? Люди сидят в исправительной колонии, а не в зоне отдыха», – уверен Мысловский.
«Для него это ужасно, как и для вас, и для меня – если нас из уютных квартир переместят в эти заведения, – добавил член СПЧ. – Дело все в том, что содержание заключенных от личности начальника может и зависеть – но в очень малой степени. В основном это все регулируется ресурсным обеспечением государства этой отрасли. Надо добиться того, чтобы люди сидели в комфортабельных условиях, но нам до Европы пока еще далеко, у нас дай Бог хотя бы некоторые районные больницы привести в порядок».
Что касается слов Толоконниковой о том, что заключенных лишают сна и не дают во время работы сходить в туалет, то Мысловский считает это «бредом сивой кобылы». «Когда человек сидит за станком, он может выйти, встать. В этой колонии нет церберовского надзора за заключенными. Есть запись разговора Толоконниковой с начальником колонии. Он состоялся перед тем, как та объявила голодовку. Он ей задает вопрос: «Ты сколько спишь?» Та: «Восемь часов». Он спрашивает: «Ты сколько работаешь?» Та: «Восемь часов». Он: «А почему так написала?». Она: «Я не за себя, а за других прошу»».
Мысловский признает, что у российской пенитенциарной системы есть свои недостатки, но никак не связывает их с конфликтом Толоконниковой и администрации колонии.
«Проблема одна общая – не хватает денег, чтобы колония была нормальной. По большому счету, вся система исправительных учреждений поражена этим недугом. У них тут недокомплект, тут люди заняты работой, а всего у нас работой заняты только 30% всех заключенных, – пояснил Мысловский. – Они все дерутся за эту работу, от нее зависит их личный заработок, возможность сходить в магазин, оплатить гражданские иски, которые к ним предъявлены. Это очень сложный вопрос, он носит системный характер, здесь провокациями ничего не добьешься».
По мнению Мысловского, если бы Толоконникова хотела перевестись – она бы давно просто подала бы заявление. «Официальных заявлений она, тем не менее, не подавала – я проверил. Она сидела себе, и вдруг началось... Провокация – она и есть провокация, да еще и с дурным запахом», – подытожил член СПЧ.

По материалам: vz.ru
25.09.2013